Мартиролог в красках - Центральная часть храма.

Центральная часть храма.

Четверик, сохранившийся от разрушенного некогда храма, после реконструкции всего здания, опять оказался в центре. Его богатый архитектурными деталями трехсветный объем не слишком укладывался в традиционные концепции росписей. Соответственно, нам предстояло сочинять новое с безусловной опорой на традицию. Уже написанные праздники и образы святых подсказывали дальнейший путь. В притворе – пять Богородичных праздников: и в центре Троицкого храма должны присутствовать праздники Господские. И вот созрел план: классический образ Спаса Вседержителя в куполе, ниже – архангельский ряд, затем – праотеческий с Авраамовым гостеприимством на господствующей восточной стене. А ниже – крупным планом – четыре праздника, являщие тайну Пресвятой Троицы: Сошествие Святого Духа на апостолов (с восточной стороны), далее – по кругу против часовой стрелки и, одновременно, - по хронологии: Крещение(север), Преображение(запад) и Вознесение(юг). Восьмерик третьего яруса соединяется с четвериком второго изящными архитектурными деталями, которые хотелось и подчеркнуть, решив в то же время вопрос об образах евангелистов, обычно воцаряющихся на парусах, а в нашем храме парусов-то и нет. Пришлось дерзнуть на новое (впрочем, вполне в духе традиции): в углах поместить избранных пророков( в медальонах), чуть ниже – символы евангелистов и свитки с началами четырех Евангелий. Сами же евангелисты изображаются на северной и южной стенах соответственно в соседстве со своими толкователями-святителями. Последние таким образом располагаются на восточной и западной стенах. Идея эта навеяна известным образом Иоанна Златоуста, толкующего Павловы послания в соседстве с самим апостолом, как бы невидимо присутствующим и шепчущим святителю на ухо, открывающему ему смыслы писаний своих. Так появились в наших росписях образы выдающихся толкователей Евангелия - четырех святителей Григориев – Нисского, Шлиссельбургского, Паламы и Богослова. У каждого из них в руках – свиток с собственным толкованием. С образом Григория Богослова получилось удивительно. Он располагался между Вознесением Господним и Сошествием Духа. Оказалось, в знаменитом пятом Слове святителя о Святом Духе читаем буквально следующее: « Возносится Христос и Дух преемствует»… Где, как не между названными праздниками быть образу Богослова Григория с этими словами на свитке?!

Но внимательный читатель не забыл, конечно, и о другой важнейшей теме, которая, по плану нашему, должна быть отражена в центральной части храма. Это новомученики, восходящие в Царство Божие. Это их следование Христу, побеждающему смерть, это – их благословенная суббота. Помню, как одну знакомую художницу уговаривал посетить в Италии Равенну – столицу мозаики. Побывав там, художница поделилась впечатлением: «Уже можно больше нигде ничего не смотреть». Вспоминаю это в связи с нашими росписями центральной части – и вот почему. Есть в Равенне прекрасная, незабываемая базилика «Апполинарио-Нуово». Там итальянские мученики и мученицы тех, первых веков христианства, изображены восходящими в Царство Божие в два ряда: мужской – на южной стене, женский – на северной. Вот и нам захотелось изобразить мучеников последнего времени (преимущественно – русских) подобными рядами. И вдохновляют их образы Спасителя, восходящего в Иерусалим, и Пресвятой Девы-Матери – в вертепе Вифлеемском. На фотографиях ясно видно, кто изображен в этих – как мы говорим – равеннских рядах. Стоит лишь отметить, что священномученик Философ Орнатский стоит рядом со своими сыновьями, которых расстреляли в 1918 году вместе с великим их родителем. Протоиерей Философ, отец 10 детей, построил не менее 12 храмов. Последние символически тут же в росписях и изображены. Завершают же мученические ряды – ближайшие нам по времени святые 20-го века – страдальцы Святой Земли – отец Филумен у колодца Иакова и Анастасия Елеонская (Строгилу). Так определив сюжет боковых росписей нижнего яруса, оставалось заполнить еще три пространства: клирос-балкон, западную стену под ним и неширокую полосу над карнизом, опоясывающую всю центральную часть храма. Роспись клироса хотелось устроить вполне традиционно, изобразив святых покровителей церковного пения и создателей богослужебных текстов. Впрочем, некоторые из гимнографов уже, как помним, были написаны в алтаре: имеем в виду преподобных Андрея Критского и Иоанна Дамаскина, святителей Тихона Московского (между прочим, автора чудной службы Державной иконе Божией Матери) и Афанасия Ковровского – певца собора русских святых. Этому же принципу единства памяти древних и новых свидетелей и творцов богослужебной красоты мы следовали, выбирая образы для клиросной росписи. Так появились здесь преподобный Косма Маиумский с текстом кондака Успению и инокиня Кассия с первым ирмосом Великой Субботы. Тексты эти тоже раскрывают основную тему росписей центральной части – Пасху погребения. И святые новомученики мужского и женского чинов с росписей соприсутствуют своим подопечным – нашим певчим – и благословляют их. Святитель Василий Кинешемский изображен с цитрой – той самой, на которой он играл, и которая благоговейно хранится в его музее; а священномученик Сергий Кедров – знаток церковного пения – со скрипкой своей, хранящейся ныне в музее Бутовского храма новомучеников. Мученицы же Нина Кузнецова и Татьяна Фомичева представляют женскуюполовину клиросной композиции. В центре же здесь – большая старинная икона Покрова Богородицы с образом преподобного Романа Сладкопевца, рядом с которой на стене – текст тропаря Покрову. Под клиросным балконом – тоже в духе традиции – мы решили поместить образы небесных покровителей в большей мере потрудившихся для нашего храма. Великая благодарность – молитвенникам, архитектору, художникам, жертвователям и простым труженикам и труженицам, помощь которых так много дала и дает по сей день благоукрасившемуся храму и его прихожанам. Перечислению имен наших благодетелей (во всех смыслах благодеяния) – не место, наверное, здесь - знаем только, что их святые покровители всегда были и, надеемся, пребудут с нами молитвенно… Мужской и женский новомученические ряды как бы подсказали идею росписи полосы над карнизом. С южной и северной стороны здесь изображены евангельские притчи – тоже мужские и женские. Причем темы их соответствуют троической идее: обращение человека к Богу – Божественное снисхождение к человеку – Богочеловеческое единение. Так, в женском ряду мы видим-читаем истории вдовы и судии, потерянной и обретенной драхмы и, наконец, встречающих Жениха десяти дев. В мужском же ряду притч соответственно – мытарь и фарисей, милосердный самарянин, заботящийся о несчастном путнике, и блудный сын в объятиях прещедрого Отца. С восточной же стороны – на алтарной стене над иконостасом(и точно над карнизом) – завершение этой полосы: темы евхаристические – Великий Четверг: умовение ног, тайная вечеря и моление о чаше. Роспись центральной части храма исполнена: время описать.

• Вперед